dimagubin

Вот где будет меня видно и слышно в ближайшее время.

18 апреля, четверг, 19.30, ДК Льва Лурье в "Лавке художника" (Невский, 8) - моя, пожалуй, самая громкая лекция: о теории цивилизационных волн Элвина Тоффлера. В Москве я читал ее и на закрытых мероприятиях айтишных фирм, и студентам, потому что Тоффлер первым четко охарактеризовал каждую волну с точки зрения безового продукта и главных принципов, необходимых для его производства. Это действительно многое объясняет: например, чтобы сегодня массово вернуться к "базовым семейным ценностям", нужно массово вернуться к станку и жизни по гудку. То есть то, что Мизулина или Милонов - идиоты, мы и без Тоффлера знаем, но он очень хорошо показывает, на чем зиждется такого рода идиотизм. Билеты - здесь. Цена - от 800 до 1000 руб.

19 апреля, пятница, 11.05 - я в "Особом мнении" в эфире "Эха Петербурга" (91,5 fm).

22 апреля, понедельник, 19.00 - я, как какой-нибудь Чайковский по абонементу в Филармонии, прозвучу в рамках первого абонемента серии лекций "Об эволюции всего" на квартирнике "Росбалта" (Марсово поле, 3). Первая лекция (подхватывая тему цивилизационных волн Тоффлера") - об эволюции семьи. Условия попадания - здесь. Цена абонемента - 600 рублей. Сразу скажу, что самый быстрорастущий новый тип семьи - вовсе не однополая. И даже не die Patchworkfamilie (немецкий термин, означает семьи, где вместе растут дети от предыдущих браков). А... Ну, ок. Поговорим о шведской семье, потому что этот тип распространеннее всего в Швеции.

И вот теперь - про экскурсии. Я хочу разминочно открыть сезон в субботу и воскресеное, 20 и 21 апреля, экскурсиями по дворам Невского и Литейного вокруг утонувшего в веках и всеми забытого Итальянского сада и по дворам Рубинштейна. Но: прогноз грозит на субботу дождем. "Долгий" прогноз всегда неточен, но окончательное решение по датам и времени (скорее всего, в 12.00) я приму в четверг - и тогда же обнародую. Если кому-то хочется ну непременно-непременно, и готов мокнуть и мерзнуть, - пишите dima.gubin.ru@gmail.com, сообщайте о своем желании.

Меня уже шпыняют, что ничего не пишу здесь, кроме как анонсов экскурсий. Увы. Если бы за то, что я пишу, платили сопоставимо с тем, сколько получает экскурсовод, меня бы шпыняли, что задолбал своими текстами, а вот экскурсии когда?!. Писать тексты может позволить лишь человек обеспеченный на всю жизнь, а я вынужден обеспечивать текущее существование.

Поэтому порешим так. Ниже - моя колонка из журнала Robb Report, которую никто, кроме тыщонки-другой миллионеров, не читал (RR - журнал для миллионеров). Это колонка о т.н. "распаде семьи". И о стенателях по т.н. "семейным ценностям" (я тоже эти ценности ценю, но по т.н. "утрате" не стенаю). И о том, что человек, сапиенс - совершенное сексуальное меньшинство и извращенец.

Но сначала - о моих экскурсиях на выходных. К сожалению (к сожалению для тех, кто хотел, но не успел) - в воскресенье и понедельник все места закончились (но я надеюсь повторить маршруты в следующие выходные). А вот на вторник пока еще есть места на дневную экскурсию:

Вторник, 12 июня, 12.00, сбор у м. Восстания напротив "Стокмана" - маршрут №1, по дворам Невского проспекта и далее, вдоль бывшего Итальянского сада. Билеты (и краткая информация) (updtd: закрыто).



Фото с экскурсиий - вот здесь.

Ну, а теперь текст из Robb Report для самых (не)терпеливых.

СЕМЕЙНЫЕ ХРОНИКИ

Не дай бог подросток нежного возраста уверует, что любовь и семья должны быть непременно устроены на манер лебединой верности: один раз на всю жизнь. Его могут ждать разочарования. Хотя бы потому, что верность лебедей – культурный миф.

Я сижу в библиотеке в Германии и читаю The Telegraph. В тексте упоминается Даша Жукова, - в контексте ее семейного статуса. Статус обозначен так: «(soon to be ex-)wife», «скоро бывшая жена», Романа Абрамовича. Поскольку впереди – бракоразводный процесс.

Меня не интересуют личная жизнь скоро бывшей семьи Жуковой-Абрамовича, но интересуют глобальные изменения в социальных институтах, среди которых семья – самый изменчивый, не сказать бы ветреный. В поколении моих родителей развод был катастрофой, а в моем поколении сохранивших единственный брак почти нет. У Абрамовича это второй развод.

Семья как институт – это инструмент и продукт приспособления личной жизни к текущим обстоятельствам. У Энгельса в «Происхождении семьи, частной собственности и государства» устарела только терминология, - понятием «пуналуальная семья» никто не оперирует. А так все верно. Патриархальная семья (многодетная и многопоколенческая, которая сама себе и детсад, и школа, и дом престарелых) могла существовать только в аграрную эпоху. Индустриализация потребовала большей мобильности (а какая мобильность с дедом на печке и мал-мала в люльке?), зато сократила детскую смертность и создала ясли, детсад, школу.

И вот, в результате всех перемен, появилась массовая нуклеарная семья образца ХХ века: отец по гудку идет на работу, двое-трое детишек по звонку бегут в школу, а мама всех обстирывает, обштопывает и варит борщи, - и так всю жизнь.

Нынешние страдальцы по такой семье, воздыхатели по браку до гроба - обыкновенные неучи. В прошлом им все мерещится золотой век, они не видят, что нуклеарная семья – это продукт умершей эпохи. Американский социолог Тоффлер, автор знаменитой «Третьей волны», составил для страдальцев ехиднейший план сохранения такого типа семьи (в 1980-х о крахе семейных ценностей в США стенала местная Мизулина по имени Джимми Картер). Хотите вернуться к нуклеарной семье? - отлично! Тогда насильственно верните женщин на кухни, заморозьте рост сферы обслуживания (с ее массой кросс-гендерных контактов), снизьте уровень жизни до послевоенного, запретите противозачаточные средства, плюс исследования по репродуктивной биологии, плюс масс-медиа и компьютеры, поскольку «компьютер несет в себе большую угрозу семье, чем все законы об абортах, движения за права геев и лесбиянок и вся порнография мира, потому что нуклеарная семья нуждается в системе массового производства, чтобы продолжать доминировать, а компьютер уводит нас за пределы массового производства».
( Collapse )

В Питере днем +18 и возможен дождь, и на неделю вперед без просвета, и завтра только скажу, будут ли в субботу экскурсии. Их надо надо бы провести, потому что за углом, где положено быть летней террасе, ни террасы ни лета нет, там курит в рукав уже осень.

Узнал сегодня от бывшего главреда "Афиши" Леши Казакова, что умер Эндрю Поулсон, основатель «Афиши», не дожив до 60: рак.

Поулсон был одним из двух отчаянных иностранцев (второй – Дерк Сауэр, отец Independent Media), которые сумели сделать лучший глянец в России, и мне только сейчас пришло в голову, что эпоха глянца была эпохой диско-2, эдаким елизаветинским барокко, тем более пышным у нас, что во времена диско-1 мы не танцевались: какое там при шамкающем Брежневе...

Глянец был нашим танцполом, - в свете стробоскопа, среди этих вечно фанерных декораций, обклеенных фольгой, в ночном клубе. Глянец был российским учителем жизни, потому что глянец был учителем танцев, а жизнь, начавшаяся так всеобщий танец непослушания в девяностых, в нулевых продолжалась как танец для посвященных.

Поулсон вместе с Осколоковым-Ценципером закладывал правила танцующего дома. Некоторые были универсальны для всего танцующего мира («смерти нет», «старость придумали трусы»), но некоторые были новинкой для журнального бизнеса.

Ходила легенда, что Поулсон некогда в Лондоне поскребся к издателям Time Out с просьбой о франшизе, а когда технологии были открыты, с секретами фирмы свалил в Россиию. Но это полная чушь. Московская «Афиша» была куда интереснее лондонского «Тайм-аута» просто потому, что строилась на других принципах.

«Афиша» не была каталогом анонсов, agenda-журналом: грядет то-то, сходите туда-то. Она держалась на двух китах. Первым был поиск «тектонических разломов времени»: «Афиша» писала о том, чего еще нет, но что вот-вот появится в стране и в мире и всех потрясет (и даже когда она писала о том, что уже свершилось, она писала именно так). А вторым был принцип киносценария, т.е. принцип действия, сюжета, коллизии. Это Time Out публиковал обзор, скажем, китайских ресторанов. А «Афиша» публиковала репортаж о том, как человек, обходя китайские рестораны в Москве, пытается найти место, где повара тайно готовят отловленных змей. Отсюда – бешеная динамика.

Помню, когда «Афиша» решила прийти в нулевых в Питер, и я вел переговоры о работе, разговоры сводились к поиску именно питерских разломов, к возникновению принципиально нового. Я рассказывал о городских новостях, мои vis-a-vis досадовали – не то, не то! – пока я не буркнул, что в Питере появились новые зимогоры, только богатые.

- Кто-кто? – мгновенно встрепенулись поулсон-ценциперовские.

Я объяснил, что зимогорами давным-давно прозывались петербуржцы, у которых не хватало денег на зимнюю жизнь в городе, и они оставались зимовать в пригородных усадьбах. А сейчас зимогоры появились снова: семьи первых лиц всяких там «Газпрома» с «Лукойлом», заселившие виллы Каменного острова, - и никакая городская квартира даром им не нужна.

- А сколько будет снять на острове особняк? В десять тысяч баксов уложимся? Тогда мы снимаем тебе дом по соседству с Алекперовым, ты переезжаешь туда на месяц с семьей и собакой, а потом пишешь рассказ, как вы там друг к дружке в гости ходите, лук одалживаете, истопника ждете…

Совершенно не помню, отчего затея провались, но – то был уровень идеи.

...Увы: бумажная "Афиша" несколько лет как умерла, и второе диско оттанцовано, а третьему не бывать, потому что сайт с удобным поиском спектаклей, выставок и сеансов, - он не о том. Ничто не может быть о том, когда погода все время околонуля, как и заметил прозорливо один из околонуля создателей, - такой же, как и Поулсон, гений (но абсолютный, в отличие от Поулсона, гаденыш).

Поулсона я видел в жизни всего пару раз, и после девяностых не встречал. Вроде бы, когда он продал «Афишу», когда вышел из интернет-проектов, то стал заниматься организацией шахматных турниров. Но это совершенно не важно.

Поусон теперь – как лицо со старого конверта группы, под которую танцевали молодыми.

Неважно, жив ли кто еще из участников.

Важно, что Поулсон был из первого состава.

Да, у нас был первый состав, у нас была великая эпоха.

В понедельник 24 апреля, в 19.30 - в Питере в Охта Lab моя вторая лекция из цикла "Об эволюции всего". На этот раз - об эволюции семьи. И, кстати, однополый союз - вовсе не главная новая форма устройства личной жизни в социуме. Просто она заметнее других, особенно в нашей стране, которая придет к тому же, что и Евросоюз, только с опозданием на полвека и перекалечив несколько тысяч судеб. Но что поделаешь: космическое назначение российской цивилизации - в превращении солнечной энергии в народное горе, как заметил Пелевин. А главным для демографов полигоном для наблюдения за новыми формами семьи является Швеция, где сегодня... Впрочем, об этом, на лекции. Билеты - 350 руб. здесь (внимание: только онлайн!), Милонова и Мизулину проведу бесплатно.

Следущие лекции будут уже по воскресеньеям. 14 мая - об эволюции денег, а 21 мая - об эволюции образования. (А в июне хочу рассказать об эволюции роскоши и собственности).

Тем же, кто пожадничает (у-у-у!!!) времени либо денег, ниже - бесплатно! - моя рецензия на книгу "Век тревожности" из журнала мильонщиков Robb Report.

«При рождении нашего первенца акушеркам пришлось отвлечься от корчившейся в потугах жены, когда я побледнел и рухнул на пол. Я застывал на публичных выступлениях и презентациях, а несколько раз покидал с позором сцену. Я сбегал со свиданий, уходил с экзаменов, впадал в панику во время перелета. Такое случалось тысячи раз, временами с ощущением скорой смерти».

Скотт Стоссел. Век тревожности. Страхи, надежды, неврозы и поиски душевного покоя. – М.: Альпина нон-фикшн, 2016.

Даже не знаю, рекомендовать ли книгу о тревожности, написанную преуспевающим американцем, главредом журнала The Atlantic. Он книги печет как пирожки, гонорары получает будь здоров и в ус не дует. Мои колебания не оттого, что Стоссел обманщик, - нет, он пишет правду, у него реальные тревожные состояния, депрессии и панические атаки, хотя он научился производить впечатление парня, у которого все o’key.

Проблема в том, что простая схема – «невротик написал про невроз книгу, чтобы (по Фрейду) от невроза избавиться, так прочтите и вы», – здесь не работает. Врач честно предупреждал Стоссела, что написание книги ему не поможет, а некоторые состояния может усугубить (что оказалось правдой). И я, в жизни не сбегавший со свиданий и экзаменов, при чтении порой испытывал немотивированную тревогу. Так что вы проинформированы.

Однако есть сила, которая сильнее врача, Стоссела и нас. Эта сила - привычка пан-атлантической цивилизации, особенно в ее англосаксонском изводе, рефлексировать все, что с нами происходит. Мучиться, обсуждать, записывать, снова мучиться – но все же рефлексировать. Это как привычка древних евреев записывать разговоры с Богом. Так природа повелела, почему – не наше дело. Вот Стоссел и пишет – истории своих страхов и фобий; историю борьбы психотерапевтического и биохимического направлений в науке; историю открытия синаптических связей и нейромедиаторов; историю нейролептиков и транквилизаторов. И в итоге выстраивается история человека на фоне истории цивилизации. Где есть и твое место, с твоими тревожностями, а они есть у всех, и этой поймет каждый мужчина, кто застывал в стыдной беспомощности у общественного писсуара, - кстати, это забавное тревожное расстройство называется парурезом.

И вот то, что горести и мелкие злодейства судьбы являются ниточками из большой цивилизационной картины, - это невероятно успокаивает, примиряя тебя с их существованием.

...Сначала о лекциях.

Москва, четверг 20 апреля, 19.00, "Ситикласс" на Баррикадной - я читаю лекцию о том, что Умберто Эко называл ур-фашизмом, или "вечным фашизмом". С точки зрения этой теории, с Муссолини и Гитлером (хотя фашизм и нацизм заметно отличаются) следует сравнивать не только Сталина, но и Брежнева, и Путина. Точно так же, как сотрудника инфекционного отделения следует заставлять регулярно сдавать анализы. Тем более, что у страны-победительницы фашизма иммуннитета против фашизма нет именно по причине победы. (На месте любознательного школьника я бы, кстати, спросил учителя истории: какие он найдет доводы в пользу того, что сталинизм не был вариантом фашизма?). Лекцию о "вечном" фашизме я читал и в прошлом году, но в этом дополню ее выводами Хафнера из "Истории одного немца". Билеты (1750 руб.) - здесь.

Петербург, понедельник 24 апреля, 19.30, Охта Lab в "Охта-молле" - продолжаю цикл "Шесть лекций об эволюции всего" и рассказываю об эволюции семьи. О, вот тема! Ведь нет ничего глупее, чем относить семейные ценности к вечным. Точнее, семья была ценностью во все времена, но как же фантастически эта ценность менялась!.. Еще лет 30 родители приходили в ужас при мысли, что дочка получит сексуальный опыт до брака, - а сегодня, наоборот, ужасаются тому, что дочка идет в ЗАГС, не пожив вместе. А самый динамично растущий в мире семейный тип - это семья даже не из одного пола, а  из одного человека. Эволюции семьи идет всегда, снизу, и директивы ей не указ. Невротизированный латентный гомосексуал Виталий Милонов может испортить жизнь нескольким тысячам или даже десяткам тысячам человек, - но даже он доживет до легализации однополых союзов на территории нынешней России, и  не исключаю, что заключит такой союз. Билеты (350 руб., только онлайн!) - здесь.

Ну, а для тех, кто не сможет прийти - очередной утешительный приз: моя рецензия из Robb Report всячески пропагандируемую главой Сбербанка книгу Клауса Шваба.



        Клаус Шваб. Четвертая промышленная революция. Москва, ЭКСМО, 2016

Большим поклонником Шваба является Герман Греф. По интернету гуляет список «70 книг от Грефа», - Шваб туда включен, и Греф написал к русскому изданию предисловие.

Ну, а сам Клаус Шваб –  отец-основатель форума в Давосе, где раз в год в непростых условиях горной деревушки варятся в собственном соку лучшие мировые экономические умы. И «Четвертая промреволюция» - это такой расширенный доклад о проблемах и перспективах текущего момента в развитии человечества. Однако доклад из тех, которые бросают то в жар, то в холод, - в общем, можно использовать как климат-контроль собственной головы.

Предтечей книги Шваба является «Третья волна» Элвина Тоффлера. Тоффлер еще в 1980-х смотрел на историю мира через призму трех цивилизационных волн (сельскохозяйственной, индустриальной и постиндустриальной), - ну, а Шваб анализирует новый накат последней волны. Тот самый, который принято называть «экономикой знаний». Эта экономика тотально меняет уклад всей жизни на Земле. Но если взгляд Тоффлера на, скажем, исход из офисного рабства во фрилансеры романтичен, то Шваб с тревогой говорит о становлении экономики агентских отношений, когда связь между нанимателем и работником сводятся к временной трансакции, а рынок труда переходит в «облако», – «никаких трудовых прав, никакой гарантированной занятости».

И так – по 23 ожидаемым глобальным изменениям, от имплантированного в тело смартфона до имплантированной в мозг памяти (через имплантированного в совет директоров автомата с искусственным интеллектом, что считают вероятным уже в 2025 году 45% опрошенных Швабом экспертов).

Правда, разочаровывает отсутствие главного вывода – что Homo sapience новому миру не очень-то и нужен, и постсапиенс вот-вот придет на смену, будучи создан каким-нибудь биоинженерным методом CRISPR/CAS9.

Впрочем, судя по тому, что Шваб пишет о замене журналистов и писателей компьютером, а также по общей сухости стиля, может быть, он - уже.

Только что позвонили с Первого канала.
Но не в связи с предыдущим постом.
Приглашали в четверг на запись программы "Политика", которая тоже выйдет в четверг, и будет - о чем бы вы думали? - разумеется, о законе о запрете пропаганды гомосексуализма. У публики ведь что сейчас на уме? Один только гомосексуализм. Ну, еще арабы на уме, Израиль.... Ну, а если арабов с иудеями примирить? - что тогда останется в головах людей? Один только чистый гомосексуализм.
Похоже, арабов с евреями в одной отдельно взятой стране удалось примирить.
Я, тем не менее, прийти на запись отказался, потому как не понимаю, что может сказать на такой программе журналист? Что хорошо бы поинтересоваться Мондимором и Кинси перед тем, как вообще употреблять слово "гомосексуализм"? Так я об этом пишу в своих колонках. Вот их на Первом и прочли. А если я на программе скажу, что разговоры о сексе, и картинки о сексе, и секс-шопы идут совершенно параллельно с жизнью несовершеннолетних, потому как детей это не интересует совсем, детям куда интереснее машинки или куклы, а подростки и без взрослых интересующую их пропаганду найдут, - это будет не потеме. Впрочем, со взрослыми у подростков тоже слаживается. Хотя и не в России. Должны же, например, голландские родители что-то говорить детям, когда те спрашивают: "Папа, мама, а что такое гандонница?" (или гандонную, я колеблюсь в вариантах перевода), когда видят гандонницу в двух шагах от вокзала, в самом центре Амстердама:

Но, видимо, голландские родители умнее русских родителей, потому что знают что отвечать детям, даже когда дети видят вот такой ужжжасный пэрвэржжжн на мирной нидерландской улице:

Ну, а русские родители не знают.
Потому что русские родители, вероятно, дураки, а дураки потому и дураки, что никогда ничего не знают.
Поэтому следует поблагодарить русского бога, что у нас есть русская дур(м)а, которая тем и занимается, что принимает законы по защите дураков от умных.
И я с госдурой согласен: дураков следует защищать, а не то, на хрен, пропадут. А без них скушна. Пусть с ними и тошна.
Ну, а кому еще не скушна, вот обещанный текст из Росбалта про то, что нет никаких неизменных семейных ценностей, потому что семья как институт постоянно меняется (за исключением ценностей ельцинской Семьи - ну, да про количество и расположение этих ценностей правду знает только Абрамович).
Послушание жены, глаза долу, и право мужа бить жену, ежли ж, дура, сказала не то, - тоже было когда-то русской семейной ценностью (и глядя на очередную госдуру, я порой думаю, что неплохо б к этой ценности прибегнуть прямо на пленарном заседании)...

НЕУДОВОЛЬСТВИЕ ОТ НЕ ТОГО УДОВОЛЬСТВИЯ

Узнав, что я только что из Парижа, кое-кто из коллег и знакомых уже успел кивнуть: «Демонстрации видел?! Ну, наконец-то сообразили, что больше терпеть нельзя!»
Они имели в виду проходившие в Париже гигантские демонстрации против разрешения однополых браков.
А пара человек с чувством добавили: «Хоть бы еще и за арабов взялись!»
Эта позиция – гордого, самодовольного сексизма и расизма – мне хорошо известна. И я уже давно не спорю с самодовольными людьи.
Их бессмысленно переубеждать (все равно не поверят, что во Франции демонстрации – заурядное дело. Один раз чуть не на моих глазах фермеры сваливали навоз у Елисейского дворца – попробуйте такое представить в Москве! К тому же в Париже протестовали не против однополых браков, а против разрешения усыновлять детей однополым семьям).
Во-вторых (и это важно) потому, что даже самоутверждение идиотов (а что ты скажешь, когда твой ребенок или внук, в результате гормонального всплеска на втором триместре беременности, обретет так называемую «ядерную» гомосексуальность? Убьешь его об стену?) – так вот, даже это идиотское самоутверждение таит один страх, который нельзя игнорировать.
Страх, что рушится традиционная, классическая семья.
И этот страх характерен не только для России – для всего мира.
И чтобы в этом страхе не жить, с ним нужно разбираться, - и, может, мои три копейки кому-то помогут.
Дело в том, что с институтом семьи всегда происходит то же, что и с культурой вообще: они непрерывно гибнут. Гибель – это нормальное, естественное свойство любого социального института; она гибнет, как зерно прорастающее.( Collapse )