dimagubin

Вот где будет меня видно и слышно в ближайшее время.

18 апреля, четверг, 19.30, ДК Льва Лурье в "Лавке художника" (Невский, 8) - моя, пожалуй, самая громкая лекция: о теории цивилизационных волн Элвина Тоффлера. В Москве я читал ее и на закрытых мероприятиях айтишных фирм, и студентам, потому что Тоффлер первым четко охарактеризовал каждую волну с точки зрения безового продукта и главных принципов, необходимых для его производства. Это действительно многое объясняет: например, чтобы сегодня массово вернуться к "базовым семейным ценностям", нужно массово вернуться к станку и жизни по гудку. То есть то, что Мизулина или Милонов - идиоты, мы и без Тоффлера знаем, но он очень хорошо показывает, на чем зиждется такого рода идиотизм. Билеты - здесь. Цена - от 800 до 1000 руб.

19 апреля, пятница, 11.05 - я в "Особом мнении" в эфире "Эха Петербурга" (91,5 fm).

22 апреля, понедельник, 19.00 - я, как какой-нибудь Чайковский по абонементу в Филармонии, прозвучу в рамках первого абонемента серии лекций "Об эволюции всего" на квартирнике "Росбалта" (Марсово поле, 3). Первая лекция (подхватывая тему цивилизационных волн Тоффлера") - об эволюции семьи. Условия попадания - здесь. Цена абонемента - 600 рублей. Сразу скажу, что самый быстрорастущий новый тип семьи - вовсе не однополая. И даже не die Patchworkfamilie (немецкий термин, означает семьи, где вместе растут дети от предыдущих браков). А... Ну, ок. Поговорим о шведской семье, потому что этот тип распространеннее всего в Швеции.

И вот теперь - про экскурсии. Я хочу разминочно открыть сезон в субботу и воскресеное, 20 и 21 апреля, экскурсиями по дворам Невского и Литейного вокруг утонувшего в веках и всеми забытого Итальянского сада и по дворам Рубинштейна. Но: прогноз грозит на субботу дождем. "Долгий" прогноз всегда неточен, но окончательное решение по датам и времени (скорее всего, в 12.00) я приму в четверг - и тогда же обнародую. Если кому-то хочется ну непременно-непременно, и готов мокнуть и мерзнуть, - пишите dima.gubin.ru@gmail.com, сообщайте о своем желании.

Меня уже шпыняют, что ничего не пишу здесь, кроме как анонсов экскурсий. Увы. Если бы за то, что я пишу, платили сопоставимо с тем, сколько получает экскурсовод, меня бы шпыняли, что задолбал своими текстами, а вот экскурсии когда?!. Писать тексты может позволить лишь человек обеспеченный на всю жизнь, а я вынужден обеспечивать текущее существование.

Поэтому порешим так. Ниже - моя колонка из журнала Robb Report, которую никто, кроме тыщонки-другой миллионеров, не читал (RR - журнал для миллионеров). Это колонка о т.н. "распаде семьи". И о стенателях по т.н. "семейным ценностям" (я тоже эти ценности ценю, но по т.н. "утрате" не стенаю). И о том, что человек, сапиенс - совершенное сексуальное меньшинство и извращенец.

Но сначала - о моих экскурсиях на выходных. К сожалению (к сожалению для тех, кто хотел, но не успел) - в воскресенье и понедельник все места закончились (но я надеюсь повторить маршруты в следующие выходные). А вот на вторник пока еще есть места на дневную экскурсию:

Вторник, 12 июня, 12.00, сбор у м. Восстания напротив "Стокмана" - маршрут №1, по дворам Невского проспекта и далее, вдоль бывшего Итальянского сада. Билеты (и краткая информация) (updtd: закрыто).



Фото с экскурсиий - вот здесь.

Ну, а теперь текст из Robb Report для самых (не)терпеливых.

СЕМЕЙНЫЕ ХРОНИКИ

Не дай бог подросток нежного возраста уверует, что любовь и семья должны быть непременно устроены на манер лебединой верности: один раз на всю жизнь. Его могут ждать разочарования. Хотя бы потому, что верность лебедей – культурный миф.

Я сижу в библиотеке в Германии и читаю The Telegraph. В тексте упоминается Даша Жукова, - в контексте ее семейного статуса. Статус обозначен так: «(soon to be ex-)wife», «скоро бывшая жена», Романа Абрамовича. Поскольку впереди – бракоразводный процесс.

Меня не интересуют личная жизнь скоро бывшей семьи Жуковой-Абрамовича, но интересуют глобальные изменения в социальных институтах, среди которых семья – самый изменчивый, не сказать бы ветреный. В поколении моих родителей развод был катастрофой, а в моем поколении сохранивших единственный брак почти нет. У Абрамовича это второй развод.

Семья как институт – это инструмент и продукт приспособления личной жизни к текущим обстоятельствам. У Энгельса в «Происхождении семьи, частной собственности и государства» устарела только терминология, - понятием «пуналуальная семья» никто не оперирует. А так все верно. Патриархальная семья (многодетная и многопоколенческая, которая сама себе и детсад, и школа, и дом престарелых) могла существовать только в аграрную эпоху. Индустриализация потребовала большей мобильности (а какая мобильность с дедом на печке и мал-мала в люльке?), зато сократила детскую смертность и создала ясли, детсад, школу.

И вот, в результате всех перемен, появилась массовая нуклеарная семья образца ХХ века: отец по гудку идет на работу, двое-трое детишек по звонку бегут в школу, а мама всех обстирывает, обштопывает и варит борщи, - и так всю жизнь.

Нынешние страдальцы по такой семье, воздыхатели по браку до гроба - обыкновенные неучи. В прошлом им все мерещится золотой век, они не видят, что нуклеарная семья – это продукт умершей эпохи. Американский социолог Тоффлер, автор знаменитой «Третьей волны», составил для страдальцев ехиднейший план сохранения такого типа семьи (в 1980-х о крахе семейных ценностей в США стенала местная Мизулина по имени Джимми Картер). Хотите вернуться к нуклеарной семье? - отлично! Тогда насильственно верните женщин на кухни, заморозьте рост сферы обслуживания (с ее массой кросс-гендерных контактов), снизьте уровень жизни до послевоенного, запретите противозачаточные средства, плюс исследования по репродуктивной биологии, плюс масс-медиа и компьютеры, поскольку «компьютер несет в себе большую угрозу семье, чем все законы об абортах, движения за права геев и лесбиянок и вся порнография мира, потому что нуклеарная семья нуждается в системе массового производства, чтобы продолжать доминировать, а компьютер уводит нас за пределы массового производства».
( Collapse )

В Питере днем +18 и возможен дождь, и на неделю вперед без просвета, и завтра только скажу, будут ли в субботу экскурсии. Их надо надо бы провести, потому что за углом, где положено быть летней террасе, ни террасы ни лета нет, там курит в рукав уже осень.

Узнал сегодня от бывшего главреда "Афиши" Леши Казакова, что умер Эндрю Поулсон, основатель «Афиши», не дожив до 60: рак.

Поулсон был одним из двух отчаянных иностранцев (второй – Дерк Сауэр, отец Independent Media), которые сумели сделать лучший глянец в России, и мне только сейчас пришло в голову, что эпоха глянца была эпохой диско-2, эдаким елизаветинским барокко, тем более пышным у нас, что во времена диско-1 мы не танцевались: какое там при шамкающем Брежневе...

Глянец был нашим танцполом, - в свете стробоскопа, среди этих вечно фанерных декораций, обклеенных фольгой, в ночном клубе. Глянец был российским учителем жизни, потому что глянец был учителем танцев, а жизнь, начавшаяся так всеобщий танец непослушания в девяностых, в нулевых продолжалась как танец для посвященных.

Поулсон вместе с Осколоковым-Ценципером закладывал правила танцующего дома. Некоторые были универсальны для всего танцующего мира («смерти нет», «старость придумали трусы»), но некоторые были новинкой для журнального бизнеса.

Ходила легенда, что Поулсон некогда в Лондоне поскребся к издателям Time Out с просьбой о франшизе, а когда технологии были открыты, с секретами фирмы свалил в Россиию. Но это полная чушь. Московская «Афиша» была куда интереснее лондонского «Тайм-аута» просто потому, что строилась на других принципах.

«Афиша» не была каталогом анонсов, agenda-журналом: грядет то-то, сходите туда-то. Она держалась на двух китах. Первым был поиск «тектонических разломов времени»: «Афиша» писала о том, чего еще нет, но что вот-вот появится в стране и в мире и всех потрясет (и даже когда она писала о том, что уже свершилось, она писала именно так). А вторым был принцип киносценария, т.е. принцип действия, сюжета, коллизии. Это Time Out публиковал обзор, скажем, китайских ресторанов. А «Афиша» публиковала репортаж о том, как человек, обходя китайские рестораны в Москве, пытается найти место, где повара тайно готовят отловленных змей. Отсюда – бешеная динамика.

Помню, когда «Афиша» решила прийти в нулевых в Питер, и я вел переговоры о работе, разговоры сводились к поиску именно питерских разломов, к возникновению принципиально нового. Я рассказывал о городских новостях, мои vis-a-vis досадовали – не то, не то! – пока я не буркнул, что в Питере появились новые зимогоры, только богатые.

- Кто-кто? – мгновенно встрепенулись поулсон-ценциперовские.

Я объяснил, что зимогорами давным-давно прозывались петербуржцы, у которых не хватало денег на зимнюю жизнь в городе, и они оставались зимовать в пригородных усадьбах. А сейчас зимогоры появились снова: семьи первых лиц всяких там «Газпрома» с «Лукойлом», заселившие виллы Каменного острова, - и никакая городская квартира даром им не нужна.

- А сколько будет снять на острове особняк? В десять тысяч баксов уложимся? Тогда мы снимаем тебе дом по соседству с Алекперовым, ты переезжаешь туда на месяц с семьей и собакой, а потом пишешь рассказ, как вы там друг к дружке в гости ходите, лук одалживаете, истопника ждете…

Совершенно не помню, отчего затея провались, но – то был уровень идеи.

...Увы: бумажная "Афиша" несколько лет как умерла, и второе диско оттанцовано, а третьему не бывать, потому что сайт с удобным поиском спектаклей, выставок и сеансов, - он не о том. Ничто не может быть о том, когда погода все время околонуля, как и заметил прозорливо один из околонуля создателей, - такой же, как и Поулсон, гений (но абсолютный, в отличие от Поулсона, гаденыш).

Поулсона я видел в жизни всего пару раз, и после девяностых не встречал. Вроде бы, когда он продал «Афишу», когда вышел из интернет-проектов, то стал заниматься организацией шахматных турниров. Но это совершенно не важно.

Поусон теперь – как лицо со старого конверта группы, под которую танцевали молодыми.

Неважно, жив ли кто еще из участников.

Важно, что Поулсон был из первого состава.

Да, у нас был первый состав, у нас была великая эпоха.

В понедельник 24 апреля, в 19.30 - в Питере в Охта Lab моя вторая лекция из цикла "Об эволюции всего". На этот раз - об эволюции семьи. И, кстати, однополый союз - вовсе не главная новая форма устройства личной жизни в социуме. Просто она заметнее других, особенно в нашей стране, которая придет к тому же, что и Евросоюз, только с опозданием на полвека и перекалечив несколько тысяч судеб. Но что поделаешь: космическое назначение российской цивилизации - в превращении солнечной энергии в народное горе, как заметил Пелевин. А главным для демографов полигоном для наблюдения за новыми формами семьи является Швеция, где сегодня... Впрочем, об этом, на лекции. Билеты - 350 руб. здесь (внимание: только онлайн!), Милонова и Мизулину проведу бесплатно.

Следущие лекции будут уже по воскресеньеям. 14 мая - об эволюции денег, а 21 мая - об эволюции образования. (А в июне хочу рассказать об эволюции роскоши и собственности).

Тем же, кто пожадничает (у-у-у!!!) времени либо денег, ниже - бесплатно! - моя рецензия на книгу "Век тревожности" из журнала мильонщиков Robb Report.

«При рождении нашего первенца акушеркам пришлось отвлечься от корчившейся в потугах жены, когда я побледнел и рухнул на пол. Я застывал на публичных выступлениях и презентациях, а несколько раз покидал с позором сцену. Я сбегал со свиданий, уходил с экзаменов, впадал в панику во время перелета. Такое случалось тысячи раз, временами с ощущением скорой смерти».

Скотт Стоссел. Век тревожности. Страхи, надежды, неврозы и поиски душевного покоя. – М.: Альпина нон-фикшн, 2016.

Даже не знаю, рекомендовать ли книгу о тревожности, написанную преуспевающим американцем, главредом журнала The Atlantic. Он книги печет как пирожки, гонорары получает будь здоров и в ус не дует. Мои колебания не оттого, что Стоссел обманщик, - нет, он пишет правду, у него реальные тревожные состояния, депрессии и панические атаки, хотя он научился производить впечатление парня, у которого все o’key.

Проблема в том, что простая схема – «невротик написал про невроз книгу, чтобы (по Фрейду) от невроза избавиться, так прочтите и вы», – здесь не работает. Врач честно предупреждал Стоссела, что написание книги ему не поможет, а некоторые состояния может усугубить (что оказалось правдой). И я, в жизни не сбегавший со свиданий и экзаменов, при чтении порой испытывал немотивированную тревогу. Так что вы проинформированы.

Однако есть сила, которая сильнее врача, Стоссела и нас. Эта сила - привычка пан-атлантической цивилизации, особенно в ее англосаксонском изводе, рефлексировать все, что с нами происходит. Мучиться, обсуждать, записывать, снова мучиться – но все же рефлексировать. Это как привычка древних евреев записывать разговоры с Богом. Так природа повелела, почему – не наше дело. Вот Стоссел и пишет – истории своих страхов и фобий; историю борьбы психотерапевтического и биохимического направлений в науке; историю открытия синаптических связей и нейромедиаторов; историю нейролептиков и транквилизаторов. И в итоге выстраивается история человека на фоне истории цивилизации. Где есть и твое место, с твоими тревожностями, а они есть у всех, и этой поймет каждый мужчина, кто застывал в стыдной беспомощности у общественного писсуара, - кстати, это забавное тревожное расстройство называется парурезом.

И вот то, что горести и мелкие злодейства судьбы являются ниточками из большой цивилизационной картины, - это невероятно успокаивает, примиряя тебя с их существованием.

Только что позвонили с Первого канала.
Но не в связи с предыдущим постом.
Приглашали в четверг на запись программы "Политика", которая тоже выйдет в четверг, и будет - о чем бы вы думали? - разумеется, о законе о запрете пропаганды гомосексуализма. У публики ведь что сейчас на уме? Один только гомосексуализм. Ну, еще арабы на уме, Израиль.... Ну, а если арабов с иудеями примирить? - что тогда останется в головах людей? Один только чистый гомосексуализм.
Похоже, арабов с евреями в одной отдельно взятой стране удалось примирить.
Я, тем не менее, прийти на запись отказался, потому как не понимаю, что может сказать на такой программе журналист? Что хорошо бы поинтересоваться Мондимором и Кинси перед тем, как вообще употреблять слово "гомосексуализм"? Так я об этом пишу в своих колонках. Вот их на Первом и прочли. А если я на программе скажу, что разговоры о сексе, и картинки о сексе, и секс-шопы идут совершенно параллельно с жизнью несовершеннолетних, потому как детей это не интересует совсем, детям куда интереснее машинки или куклы, а подростки и без взрослых интересующую их пропаганду найдут, - это будет не потеме. Впрочем, со взрослыми у подростков тоже слаживается. Хотя и не в России. Должны же, например, голландские родители что-то говорить детям, когда те спрашивают: "Папа, мама, а что такое гандонница?" (или гандонную, я колеблюсь в вариантах перевода), когда видят гандонницу в двух шагах от вокзала, в самом центре Амстердама:

Но, видимо, голландские родители умнее русских родителей, потому что знают что отвечать детям, даже когда дети видят вот такой ужжжасный пэрвэржжжн на мирной нидерландской улице:

Ну, а русские родители не знают.
Потому что русские родители, вероятно, дураки, а дураки потому и дураки, что никогда ничего не знают.
Поэтому следует поблагодарить русского бога, что у нас есть русская дур(м)а, которая тем и занимается, что принимает законы по защите дураков от умных.
И я с госдурой согласен: дураков следует защищать, а не то, на хрен, пропадут. А без них скушна. Пусть с ними и тошна.
Ну, а кому еще не скушна, вот обещанный текст из Росбалта про то, что нет никаких неизменных семейных ценностей, потому что семья как институт постоянно меняется (за исключением ценностей ельцинской Семьи - ну, да про количество и расположение этих ценностей правду знает только Абрамович).
Послушание жены, глаза долу, и право мужа бить жену, ежли ж, дура, сказала не то, - тоже было когда-то русской семейной ценностью (и глядя на очередную госдуру, я порой думаю, что неплохо б к этой ценности прибегнуть прямо на пленарном заседании)...

НЕУДОВОЛЬСТВИЕ ОТ НЕ ТОГО УДОВОЛЬСТВИЯ

Узнав, что я только что из Парижа, кое-кто из коллег и знакомых уже успел кивнуть: «Демонстрации видел?! Ну, наконец-то сообразили, что больше терпеть нельзя!»
Они имели в виду проходившие в Париже гигантские демонстрации против разрешения однополых браков.
А пара человек с чувством добавили: «Хоть бы еще и за арабов взялись!»
Эта позиция – гордого, самодовольного сексизма и расизма – мне хорошо известна. И я уже давно не спорю с самодовольными людьи.
Их бессмысленно переубеждать (все равно не поверят, что во Франции демонстрации – заурядное дело. Один раз чуть не на моих глазах фермеры сваливали навоз у Елисейского дворца – попробуйте такое представить в Москве! К тому же в Париже протестовали не против однополых браков, а против разрешения усыновлять детей однополым семьям).
Во-вторых (и это важно) потому, что даже самоутверждение идиотов (а что ты скажешь, когда твой ребенок или внук, в результате гормонального всплеска на втором триместре беременности, обретет так называемую «ядерную» гомосексуальность? Убьешь его об стену?) – так вот, даже это идиотское самоутверждение таит один страх, который нельзя игнорировать.
Страх, что рушится традиционная, классическая семья.
И этот страх характерен не только для России – для всего мира.
И чтобы в этом страхе не жить, с ним нужно разбираться, - и, может, мои три копейки кому-то помогут.
Дело в том, что с институтом семьи всегда происходит то же, что и с культурой вообще: они непрерывно гибнут. Гибель – это нормальное, естественное свойство любого социального института; она гибнет, как зерно прорастающее.( Collapse )