В Госдуме приостановлена работа над законом о предварительной фильтрации контекста в рунете, прозванного законом «о цензуре в интернете», по причине технических проблем фильтрации. Дмитрий Губин полагает, что проблемы все же не в технике.
Над депутатами, пишущими законы по регулированию интернета, принято посмеиваться в широком диапазоне эмоций, - до хард-стёба включительно. Особенно, конечно, если это яркобрызжущие запретительными идеями консерваторы вроде Елены Мизулиной.
Однако дело не в только в мыслительных особенностях законодателей, но и в проблемах, которые создает новая информационная среда. Три десятилетия назад американский социолог Элвин Тоффлер в бестселлере «Третья волна» жестко обозначил конфликт между потребностями индустриальной и постиндустриальной волн во всех сферах, начиная с образования. Он заявлял, например, что смысл школы индустриального века – создавать стандартно мыслящих исполнителей для стандартизированного производства. А смысл постиндустриального образования – создавать нестандартно мыслящих людей для динамически нестабильных систем. Классическое образование тут не годится. И верно: в первой десятке героев постиндустриальной эры, от Джобса до Цукерберга, половина – университетские недоучки.
Тоффлер – не единственный футуролог, пытавшийся определить, чем эра интернета отличается от предыдущей. Про децентрализацию, дерегулирование, дестандартизацию, не говоря уж про проблемы исчисляемости и собственности, писали многие. И американский поэт Джон Перри Барлоу в «Киберномике», и веселые шведы Александр Бард и Ян Зодерквист в «Netократии», и философ Питер Ладлоу в «Криптоанархии», и профессор «Вышки» Александр Долгин в «Экономике символического обмена». Проблема в том, что эти книги штудируют те, кто и без них на гребне третьей волны. А те, кто пытается регулировать море и даже давать морю ремня, про эти книги редко когда слышали, а если и слышали, то посмеивались. В Госдуме сегодня все как при Николае I, для которого паровая машина была баловством, а потому ей не следовало давать хода (вот парус – другое дело!).
С этими идеями, кстати, Николай и влез в Крымскую войну, которая закончилась тем, что царь без бинокля мог наблюдать, как победительно дымящая франко-британская эскадра блокирует русские парусники в Кронштадте. Хочется верить, что уж про этот факт депутаты все же читали.
Journal information