Всю!
То есть у журналиста среди читаемой прессы 99% объема должно быть чтением отобранным, гарантированным, входящим, так сказать, в must-read (от "Ведомостей" до Snob’а, от РБК до The Village), а 1% - мусорная куча. В ней нужно рыться. В ней 99,9% будет дерьма, вроде "Вечерней Москвы" (которую мне тут сунули на выходе из метра), но 0,1% лалов и яхонтов, ценных своей неформатностью.
Вот, например, лежащая в моем питерском подъезде газета «На Невском».
При главреде Мише Болотовском, сказочном авантюристе с безупречным воспитанием в хорошей ленинградской еврейской семье и честными ясными глазами, она на 50% была наполнена тупорылыми глянцевыми призывами купить-ненужное-задорого. Газета высоко несла знамя эры массового потребления!. Но еще 50% материалов идеологически в порошок стирали тех, кто задорого-ненужное покупал.
Болотовского не то сняли, не то ушел сам. Кажется, даже не заплатили наградных-отступных. Все, что я знаю о владельцах «На Невском» - они суки в ботах скопидомные. У них гонорары были, как лапки у паука с оторванными лапками.
Но газета, в общем, продолжила без Болотовского в ином стиле, но в том же духе.
Я тут выгреб задрогший номер из культурного, по определению Мураками, сугроба - и тут же влип в дивный текст про питерское наводнение 15 октября 1955 года, когда можно было на лодке плыть по Кировскому проспекту, то бишь Каменноостровскому. Забавно, что тогда про наводнение в Ленинграде и словом не обмолвилась «Правда»: она писала про пришедшие в Ленинград в этот день «с дружественным визитом» английские корабли, - а дикий совок шептался, что это они вытеснили воду из Невы.
В этом же тексте - и про наводнение 23 сентября 1924 года, когда по Невскому, как лаву, несло поток деревянных плашек от «гигиенических мостовых» (призванных вне наводнения гасить звук копыт да окованных колес). На Большом проспекте П.С. вода у Невы доходила до горла, там тоже смыло все плашки торцевой мостовой.
И, представьте, 23 сентября в центре Петрограда тонули люди – прямо на улицах тонули, а не в Невке или Неве. Под окнами моего дома 13 по Кронверкскому проспекту «утонул застигнутый сильной волной рабочий трамвайного парка им. Леонова Г.В.Орлов». Господи! У меня квартира прямо над утопленником! А на месте утопленника теперь - говеннейшее «Суши Евразия Узбекская Кухня» (не вздумайте сдуру зайти: вся "Суши Евразия" - гастритная деньгодельня, совершенная дрянь).
Или вот еще: «На углу ул. 3 июля (Садовая ул.) и пр. Октября (Невский пр.) утонул неизвестный ломовой извозчик».
«Будь я губернатором, - разумно пишет автор текста Владимир Никитин, которому теперь надлежит войти в мою личную историю наряду с рабочим трамвайного парка Г.В.Орловым, - я бы на одном из углов обязательно поставил памятный знак с надписью: «Прохожий, здесь в 1924 году во время наводнения утонул неизвестный извозчик. Люди, не шутите с природой! Помните о трагической судьбе биндюжника. Это может случиться с каждым!»
Отличная идея!
Загнать в QR-код этот текст, плюс ссылку на этот пост с фото Альфрда Эберлинга (Невский после наводнения-1924) - и прилепить по месту утопления, то есть почти что вот здесь:
Journal information