Я не иронизирую над этой идеей, потому что она мне кажется логически непротиворечивой.
Другое дело, что из нее много следствий - ну, например, что качество образования больше неважно (а значит, студенческие годы можно проводить так приятно-расслабленно, как студенты не проводили никогда). А значит, те, кому учеба и наука реально важны, должны из страны уезжать.
Но, повторяю, сама идея мне кажется грамотной и внутренне непротиворечивой, и я ни капли не иронизирую. С точки зрения этой идеи многие явления русской жизни - и прежде всего, тотальная имитация социальных институтов Запада - могут расстраивать, но не должны пугать. А критики заслуживает не курс на понижение общего уровня знаний (это нормально), а, например, то, что граждане России не получают сырьевой ренты напрямую, в виде ежегодных денежных выплат. Это плохо. И то, что Путин этого не сделал, достойно серьезного осуждения.
У идеи есть и другие последствия (меметический след в культуре, нацеленной на постоянное сравнение с Европой и Америкой, разумеется, будет саднить куда сильнее, чем при ином экономическом курсе), и их следует обсуждать.
Но мне откровенность Ковальчука приятна тем, что она откровенность.
Если бы Путин сказал все это прямым текстом в начале 2000-х, я бы в 2004-м не стал возвращаться в Россию, где такие, как я, не нужны. Пожил бы в Лондоне, сейчас бы уже получил гражданство UK, но переехал бы, скорее всего, во Францию, работал бы себе в английской редакции France 24, - чего и своим студентам на журфаке желаю.
Впрочем, вот текст (даю оригинал).
Выступая недавно на Гайдаровском форуме, директор Курчатовского института Михаил Ковальчук сказал, что создание инновационной экономики за пределами сырьевых отраслей в России и невозможно, и ненужно. Это вызвало бурю возмущения, но обозреватель «Огонька» Дмитрий Губин сохранил спокойствие.
К Михаилу Ковальчуку российское научное сообщество относится, скажем так, не в полной мере любви. Его дважды «прокатывали» на выборах в академики, его не утверждали директором института кристаллографии, многие считают персонально его виновным в проведенной реформе Академии наук. А уж брата Юрия, главу банка «Россия», ему вообще мало кто может простить. Поэтому заявление Ковальчука пройти незамеченным не могло. Да вы сами посудите: отказ от «создания инновационной экономики за пределами сырьевых отраслей» означает отказ от соревнования с цивилизацией Запада. И это первый отказ за последние три века, если считать с времен Петра.
Однако эмоции эмоциями, а наука, причем экономическая тоже, основана все же на фактах и логике. А факты таковы, что ни разу России за 300 лет соревнования Запад не удавалось всерьез и надолго обогнать, а если и удавалось в чем-то экономически или практически приблизиться, то ценой уровня жизни людей – а иногда и самих жизней. Достаточно вспомнить те же петровские реформы, сталинскую индустриализацию или брежневское время – когда цены на нефть были как нельзя высоки, а магазины были как нельзя пусты, потому что задача была не набить полки или брюхо, а утереть нос Западу. И логика подсказывает, что если развивать только те отрасли, которые создают потребный Западу продукт, а на сегодняшний день от нас Западу потребно только сырье, а в остальных отраслях ничего не изобретать, и готовый для населения продукт покупать у тех, кому хорошо удаются инновации, - то мы, пожалуй, сможем жить так хорошо, как не жили никогда. Иначе получится очередной русский сотовый телефон, который в два раза тяжелее, в два раза дороже и по которому нельзя позвонить.
Мне, положим, в силу ряда причин, эта логика не нравится, но я что-то не вижу резонов считать ее неверной.
И аргумент «однажды за это придется заплатить» не представляется мне верным. Однажды каждому из нас придется заплатить, - причем сразу за все и сразу всем, что у тебя есть.
Так что, прежде чем ругать Ковальчука, разумно проверить все следствия, вытекающие из его логики.
Journal information